Вспоминает проф. нашей кафедры Н. А. Соколов
Мне более других запомнились три встречи с Рафаэлем Антоновичем, произошедшие в разное время. И повод для общения был всегда разным.
Первая встреча — «воспитательная беседа» декана с первокурсником. Она началась с того, что заместитель декана отобрал у меня студенческий билет за «шумную» игру «боб-доб» в перерыве между лекциями. Суть игры, которой мы научились «на картошке», заключалось в том, что под ладонью одного трех участников была спрятана монета. Три другие участника игры должны были угадать ту ладонь, которая накрывала монету. Ладони надо было положить на стол так, чтобы противоположная сторона не услышала звон, позволяющий обнаружить место размещения монеты. С этой целью надо было как можно сильнее ударить ладонями по столу. Во всей видимости, такой шум не понравился заместителю декана. Мне было велено явиться к декану. Всё оказалось не так страшно, как мне казалось. Рафаэль Антонович попросил рассказать о правилах игры, усмехнулся и вернул мне студенческий билет. В «боб-доб» мы больше не играли, хотя никакого запрета не последовало.
Вторая встреча — короткий разговор за день до защиты кандидатской диссертации. Время защиты перенесли с 14 часов на 10. Один из членов диссертационного совета был на даче (там не было телефона, да и адрес мы не знали). Он не знал об изменении времени работы диссертационного совета. Если он не приедет, то кворума не будет и защиту придется отложить. С традиционным вопросом «Что делать?» я и Володя Ольконе, который так же должен был защищаться, пришли к Рафаэлю Антоновичу. Он нам сказал: «Идите и готовьтесь к защите. Всё будет нормально». Только потом мы узнали, что предпринял Рафаэль Антонович. Он узнал адрес дачи, попросил лаборанта съездить туда, выдав ему деньги на такси. Назавтра мы успешно защитили кандидатские диссертации.
Третья встреча — рассказ о том, как Рафаэль Антонович дважды отказался стать директором ЛОНИИС. Оба раза его вызывал Министр связи, уговаривал, после отказа грозил серьёзным взысканием по партийном линии, но всё было тщетно. Такая твёердая позиция требовала большого мужества. Мне представляется, что Рафаэль Антонович поступил очень мудро. Кафедру, которая для Рафаэля Антоновича стала родной, он не смог бы оставить. Возможно, это и было главным.
